Когда он добирается до дома Спрингеров, мадам выходит на звонок и захлопывает у него перед носом дверь. Однако по оливковому «бьюику», стоящему на улице, он догадывается, что там Экклз, и вскоре Джек подходит к двери и впускает его в дом.

– Вашей жене дали успокаивающее, и она спит, – тихо говорит он Гарри в полутемной передней.

– А девочка .

– Она в похоронной конторе.

Кролик хочет крикнуть, что непристойно отдавать в похоронную контору такую крошку, что ее надо было похоронить во всей ее невинности и простоте, словно птичку, в маленькой ямке, вырытой в траве. Но он кивает. Он чувствует, что отныне никогда не станет ни с кем спорить.

Экклз уходит наверх, а Гарри сидит на стуле и смотрит, как льющийся из окна свет играет на чугунном столе с папоротниками, африканскими фиалками и кактусами. Там, где луч касается листьев, они отливают яркой желтоватой зеленью; листья в тени напротив кажутся черно-зелеными дырами на этом золотом фоне. Кто-то неверным шагом спускается по лестнице. Он не поворачивает головы, он боится посмотреть кому-нибудь в лицо. Что-то пушистое касается его руки, и он встречается взглядом с Нельсоном. Лицо ребенка вытянулось от любопытства.

– Мама спит, – говорит он низким голосом, подражая трагическим интонациям, которые он все время здесь слышит.

Кролик сажает его к себе на колени. Он стал тяжелее и длиннее. Тело мальчика служит прикрытием, он прижимает его голову к своей шее.

– Бэби больна? – спрашивает Нельсон.

– Бэби больна.

– Большая, большая вода в ванне, – говорит Нельсон и показывает руками, сколько было воды. – Много, много воды.

Он, наверно, все видел. Он хочет слезть с колен, но Гарри в ужасе крепко его держит; дом полон горя, которое словно угрожает мальчику. Тело Нельсона извивается с такой силой, что грозит опрокинуть это горе, и тогда на них рухнет весь дом. Прижимая к себе ребенка, он защищает самого себя.

Экклз спускается вниз и останавливается, молча за ними наблюдая.

– Почему бы вам не погулять с ним? У него был кошмарный день.

Все трое выходят из дома. Экклз спокойно и долго жмет руку Гарри и говорит:

– Оставайтесь здесь. Вы тут нужны, даже если вам этого не говорят.

Потом Экклз уезжает на своем «бьюике», а они с Нельсоном сидят на траве возле подъездной дорожки и бросают камешки на мостовую. Мальчик возбужденно смеется и болтает, но на дворе голос звучит не так громко. Гарри чувствует себя в некоторой безопасности оттого, что последовал совету Экклза. По мостовой возвращаются с работы мужчины; одного из них Нельсон чуть не ударил по ногам камешком, и этот человек поднимает на них глаза. Незнакомое лицо смотрит на Гарри словно из глубины иного мира, мира безгрешных людей. Они выбирают новую мишень – газонную сеялку, прислоненную к стене гаража. Гарри попадает в нее четыре раза подряд. Еще светло, но от солнечных лучей остались лишь лоскутки на вершинах деревьев. Трава сыреет, и Кролик решает потихоньку отвести Нельсона в дом и уйти. К дверям подходит мистер Спрингер.

– Гарри. – Они идут к нему. – Ребекка вместо ужина приготовила бутерброды. Заходите.

Они отправляются в кухню, и Нельсон ест. Гарри отказывается от всего, кроме стакана воды. Миссис Спрингер в кухне нет, и Гарри рад ее отсутствию.

– Гарри. – Мистер Спрингер встает, двумя пальцами приглаживает усы, как будто собирается доложить о состоянии их финансовых дел. – Мы с Ребеккой беседовали с преподобным Экклзом. Я не стану говорить, что ни в чем вас не виню, потому что я вас конечно же виню. Но винить надо не только вас одного. Мы с матерью Дженис так никогда и не сумели внушить ей уверенность в себе, никогда, если можно так выразиться, не сумели дать ей почувствовать, что мы ей рады, – его хитрые розовые глазки теперь уже нехитрые, а мутные и воспаленные, – хотя мы пытались, мне хочется верить, что мы пытались. Как бы то ни было, – эти слова вылетают резко и грубо, он делает паузу, чтобы голос снова стал спокойным, – как бы то ни было, жизнь должна продолжаться . Вам понятно, что я хочу сказать?