Поэтому и наказание за подобные преступления было самым суровым: как правило, пуля 44-го калибра из старого револьвера «смит-вессон», закупленного царским правительством в Америке.

Как следствие этого, многие руководители промышленных предприятий усвоили, что если нельзя выполнить установки пятилетнего плана на деле, нужно выполнить их на бумаге и тем самым продлить себе жизнь, украшенную многочисленными привилегиями, обусловленными высокой должностью. А информация об истинном положении дел, как правило, терялась в запутанной бюрократической машине, доставшейся в наследство от царского режима и разросшейся при марксизме-ленинизме до исполинских размеров. Андропов сознавал, что и его собственное ведомство заражено тем же недугом. Он мог сказать какие-то слова, даже произнести их громовым голосом, но это еще совсем не означало, что они приведут к какому-либо реальному результату. Иногда все же это действительно происходило — надо сказать, в последнее время все чаще и чаще, потому что Юрий Владимирович завел личную книгу напоминаний и стал приблизительно через неделю проверять, как исполняются его распоряжения. И постепенно его ведомство начало меняться.

Но никуда нельзя было деться от того обстоятельства, что даже своими решительными мерами Андропову не удалось справиться со всеобщей пассивностью. С этим ничего не смог бы поделать и сам Сталин, восстань он из мертвых — а этого не хотел никто. Эта болезнь пробралась на самый верх партийной иерархии. Политбюро влияло на руководство страной не больше, чем правление колхоза «Рассвет». Взбираясь на вершину пирамиды власти, Андропов убеждался, что никто так и не научился заботиться об эффективности общего дела, в результате чего каждое действие сопровождалось многозначительным кивком или подмигиванием, подразумевавшим, что на самом деле все это совершенно неважно.

И поскольку в действительности никакого продвижения вперед практически не было, задача выявлять и исправлять все ошибки постепенно перешла к Андропову и подвластному ему ведомству. Если государственные учреждения не могут самостоятельно выдать то, что от них требуется, значит, КГБ похитит необходимые результаты у тех, у кого они имеются. Шпионское ведомство Андропова и его родной брат ГРУ, Главное разведывательное управление Министерства обороны похищали на Западе самые различные разработки в военной отрасли. «Мои люди действуют настолько эффективно, — мрачно подумал Андропов, — что, случается, советские летчики погибают от тех же самых конструктивных просчетов, от которых за несколько лет до этого гибли летчики американские.»

И в этом заключалась главная проблема. Как бы эффективно ни действовал КГБ, самые впечатляющие успехи лишь обеспечивали то, что Советский Союз отставал от Запада в лучшем случае на пять лет. Кроме того, Андропову и его агентам было не под силу похитить на Западе контроль качества производства, который делал возможным создание самых современных образцов вооружения. Андропов печально подумал: сколько раз его люди доставали в Америке и других западных странах новейшие технические разработки, после чего выяснялось, что советская промышленность просто не в силах их воспроизвести?

И именно это ему предстояло исправить в первую же очередь. В сравнении с этой задачей бледнеют мифические подвиги Геракла, подумал Андропов, гася сигарету. Преобразовать страну? На Красной площади в Мавзолее хранилась в качестве своеобразного коммунистического божества мумия Ленина, останки человека, преобразовавшего Россию из отсталого монархического государства в… в отсталое социалистическое государство. Советское правительство относилось с презрением ко всем странам, которые пробовали сочетать капитализм с социализмом — за одним маленьким исключением: КГБ пытался похищать все сколь-нибудь важное и у них. Запад редко бывал готов проливать кровь и тратить большие деньги для того, чтобы получить сведения о советском оружии — если только речь не шла о том, чтобы выявить его недостатки. Разведывательные службы Западных государств старались изо всех сил, запугивая свои правительства, представляя каждый новый вид советских вооружений сатанинским оружием разрушения. Однако на самом деле вскоре выяснилось, что советский тигр обут в свинцовые сапоги и ни за что не сможет поймать оленя, какими бы устрашающими ни казались его клыки. Какие бы оригинальные мысли ни приходили в голову советским ученым — а таких мыслей было немало — Запад крал их и надлежащим образом превращал в нечто действительно работоспособное.