«Да, это моя работа,» — подумал Райан, рассеянно глядя в окно. Это были не просто поиски Истины, но нечто большее. Райан должен был воспроизводить мыслительные процессы других людей, объяснять их своему начальству, чтобы оно могло лучше понимать противника. Не имея специального образования, он брал на себя задачи психолога. В каком-то смысле это было очень увлекательно. Однако все выходило совершенно иначе, стоило лишь задуматься над значимостью стоящих задач, над возможными последствиями неудачи. Все сводилось к двум словам: «гибель людей». В школе подготовки морской пехоты в Квантико будущим офицерам вдалбливали в голову одно и то же: если ты совершишь ошибку, командуя своим взводом, кто-то из подчиненных не вернется домой к жене и матери, и тебе до конца дней своих придется нести на совести этот груз. В армейском ремесле к ошибкам прикреплены ценники с очень большими цифрами. Райану не довелось прослужить в армии достаточно долго, чтобы усвоить этот урок самому, но его успели помучить кошмарные сны тихими ночами, когда корабль качался на волнах Атлантики. Райан поделился своими страхами с сержантом-комендором Тейтом, но тот, в то время уже тридцатичетырехлетний «старик», в ответ лишь посоветовал помнить то, чему учили, доверять своему чутью и, перед тем, как что-либо сделать, думать, если на то есть время, — добавив, что это, как правило, оказывается непозволительной роскошью. И еще бывалый сержант посоветовал своему молодому командиру не беспокоиться, потому что для второго лейтенанта тот производил впечатление человека толкового. Райан запомнил это навсегда. Завоевать уважение сержанта-комендора морской пехоты очень нелегко.

Итак, у него есть мозги, чтобы оценивать разведывательную информацию и делать выводы, и он настолько храбр, что не боится под этими выводами подписываться. И все же он должен быть уверен в своей работе на все сто, прежде чем выдавать ее начальству. Потому что от этого действительно зависит жизнь других людей, не так ли?

Поезд замедлил скорость, подъезжая к платформе. Райан поднялся по лестнице к ждущим наверху такси. Судя по всему, водители знали расписание наизусть.

— Добрый вечер, сэр Джон!

Джек увидел, что это был Эд Бивертон, заезжавший за ним утром.

— Привет, Эд. Знаете, — сказал Райан, для разнообразия усаживаясь вперед, где было больше простора для ног, — на самом деле меня зовут Джек.

— Я не могу обращаться к вам по имени, — возразил Бивертон. — Как-никак, вы рыцарь.

— На самом деле, только почетный, не настоящий. У меня нет меча — только кортик, оставшийся со службы в морской пехоте, но он дома, в Штатах.

— И еще вы лейтенант, а я дослужился только до капрала.

— Зато вы прыгали с парашютом. Черт меня побери, если я когда-либо совершу подобную глупость.

— Всего двадцать восемь прыжков, — ответил таксист, отъезжая от станции. — И ни разу ничего не ломал.

— Даже щиколотку?

— Ну, один раз растянул связки, — объяснил Бивертон. — Понимаете, очень помогают высокие ботинки.

— А я до сих пор никак не могу научиться летать самолетами — и, черт побери, с парашютом я уж точно никогда не прыгну.

Нет, у Джека никогда не возникало желания служить в разведке. В этих подразделениях служили только те морские пехотинцы, у которых начисто отсутствовал страх высоты. Сам Райан на своей шкуре испытал, какими жуткими последствиями может обернуться простой облет побережья на вертолете. Эти мгновения до сих пор являлись ему в кошмарных снах — внезапное ощущение падения в пустоту, стремительно приближающаяся земля, — однако он неизменно просыпался до удара о землю, как правило, усевшийся в кровати, возбужденно озирающийся по сторонам, убеждаясь, что он не находится в том самом проклятом Си-эйч-46 с неисправным несущим винтом, который падает на скалы Крита. Настоящее чудо, что все морские пехотинцы из взвода Райана остались живы. Он сам был единственным, кто получил серьезную травму; остальные отделались ушибами и растяжением связок.

«Черт возьми, чем ты забиваешь голову?» — строго одернул себя Райан. Все это произошло больше восьми лет назад.

Такси подъехало к тупику Гриздейл-Клоуз.

— Вот мы и дома, сэр.

Райан расплатился с водителем, щедро оставив на чай.

— Эдди, меня зовут Джек.

— Вас понял.

Райан вышел из машины, сознавая, что в этом сражении ему никогда не одержать победу. Входная дверь в ожидании его возвращения была отперта. Снимая галстук, Райан направился на кухню.